Женщина с большим жизненным опытом давно бы уже сообразила, что ей устроили прослушивание, пусть даже на оживленном уличном перекрестке, и ее не так сильно удивило бы то, что затем сказал Леффертс. Б у м, б у м, столбы, казалось, затряслись, а пламя задрожало. Пиппин тотчас же уснул, положив голову на кочку. Пускай просит прощения за то, что духовность, страсть, идеалы, отношения с любимым человеком сделал высшим счастьем. Похоже, что это записи о судьбе народа Балина, сказал он.
В углу комнаты стояла медная кровать, а на кровати лежала миссис Дюбоз. Оно превратилось в вечернюю сказку для хоббитов, и постепенно сумасшедший Бэггинс, который часто исчезает в облаке света и пламени и возвращается с мешком драгоценностей и золота, стал реальным героем легенд и жил тогда, когда реальные события уже совсем забылись. Видно, он долго простоял таким образом, потому что я приметила двух дроздов, круживших в трех футах от него: они хлопотливо вили гнездо и не обращали внимания на человека, точно это стояла колода. «А что, если не убьет? Ты когда-нибудь задумывалась над этим? Он ведь может и не убить тебя». Лира не могла разглядеть Пантелеймона в кромешной тьме, но чувствовала, что его бабочкино тельце тоже трепещет у нее на плече. И внезапно Мэри-Линетт поняла, что никто больше не собирается драться.
С обеих же сторон головы, без малейшего постепенного перехода к середине, который уменьшил бы силу необыкновенного контраста, они были совершенно белы. Доктор Рейнолдс говорил, а сам все разглядывал меня и осторожно ощупывал шишку, которая вздувалась у меня на лбу.
Хотя бывают курьезы. Его последние слова были для меня бальзамом. Джен,начал он опять с такой нежностью, что скорбь и ужас объяли меня и лишили сил, ибо этот тихий голос был голосом просыпающегося льва,Джен, ты хочешь сказать, что пойдешь в мире одним путем, а я должен идти другим? Да. Андрей снова присел, поднял покрывало и отложил в сторону. Миссис Хитклиф,сказал я, просидев некоторое время молча,вы, верно, и не подозреваете, что я ваш старый знакомый! И столь близкий, что мне кажется странным, почему вы не подойдете поговорить со мной. По соседнему пути во влажной темноте к вагону приближалась какаято фигура. Но как он ни работал, его ревность уменьшалась очень медленно.
Впору было садиться и писать новую книгу. Великодушные чувства значат очень мало для некоторых людей, но здесь передо мной были два совершенно противоположных характера. Тут могло быть либо оправдание, либо самый суровый приговор.
http://louis-anotus.livejournal.com/
Комментариев нет:
Отправить комментарий